Тень за спиной  - Тана Френч

Гнев слегка поутих, теперь я уже злилась на себя за глупость. Сама ведь ввязалась в эту историю, но даже если бы это дело каким-то чудом превратилось в расследование серийных убийств, то маньяк сегодня вечером сидел бы дома и резался в компьютерную приставку, а не искал приключений у меня во дворе. Макушка, которую я заметила, была или обманом моего переутомленного зрения, или принадлежала алкашу, который решил отлить в переулке. А датчик движения включился или от порхающего мусора, или от пробегавшего уличного кота. Я вернулась к компьютеру и долго сидела, положив палец на тачпад, слушая, как ветер мечется снаружи, и одним глазом следя за игрой теней на заднем дворе. Затем нажала «отправить».

Первым делом в понедельник утром я снова отловила моего свидетеля с дискотеки подонков, выдернула его из постели и уговорила прийти в отдел и дать показания заново, на этот раз он позволил себе едкие замечания, что он, дескать, платит мне зарплату (хотя сам отродясь не работал) и как я должна это ценить, а не разбазаривать его время. Мы оба знали, что если я прикажу ему заткнуться, у него тут же разовьется тяжелая амнезия, касающаяся всех обстоятельств прошлой ночи. Даже этот маленький гаденыш чувствовал мою слабость. Парочка крепких оплеух наверняка уладила бы все дело, но я решила приберечь их для кого-нибудь поважнее.

В любом случае, я была сосредоточена на нем не слишком. День начался странно. Было еще темно, когда я вышла из дома, густой холодный туман накрывал улицу, возвращая ее к викторианским истокам. Автомобили расплылись кляксами, а освещенные окна и уличные фонари будто висели в пустоте.

Мужчина в конце улицы просто стоял – утром, в час, когда ни один нормальный человек не будет просто так там стоять. Он был слишком далеко, чтобы я могла как следует его разглядеть. Высокий, лицо обращено в мою сторону, темное пальто, темная шляпа, сутулые плечи выдают возраст. Прилив адреналина напомнил мне о ночи. В голове всплыли строки из отчета о неизвестном, пытавшемся перебраться через стену Ашлин: телосложение среднее, темное пальто; по предположению соседей, среднего возраста… Но пока я маневрировала, пытаясь выехать с парковки на улицу, он исчез.

Я была на взводе и все время посматривала в зеркальце заднего вида по дороге на полицейскую стоянку, затем к подонку домой и обратно в офис с подонком, канючившим на заднем сиденье, и покоя мне не давало это черное пальто. Стив прав. Каждый второй носит темное пальто. Включая почти всех детективов, с которыми я знакома. Есть несколько возможных причин, почему детектив мог торчать на моей улице. Некоторые были забавными, некоторые – совсем нет.

Чтобы мой день засверкал еще более яркими красками, козел Краули продолжил раздувать дело Ашлин в сенсацию года. Он нарыл еще парочку ее фотографий, все после преображения. Краули и его читатели не пускают слюну при виде полноватых брюнеток в костюмах из полиэстра, а вот стройная блондинка, в которую преобразилась Ашлин, сподвигла его разлиться сладким сиропом и набившими оскомину клише по всей первой полосе «Курьера». Значительная часть материала была посвящена полицейским – вернее, мне, – не принимающим это дело всерьез, потому что стражи закона заняты защитой политиканов и всяких шишек, вместо того чтобы заниматься делами рядовых граждан. Краули раздобыл где-то мою размытую фотографию – в форме, на демонстрации. На той демонстрации пара сотен жителей района собрались, чтобы выразить возмущение закрытием травмпункта, не было зарегистрировано ни единого инцидента, но вот она я – в бронежилете и с дубинкой, а этого Краули достаточно, чтобы доказать свою правоту. Если мы в ближайшее время не наденем ни на кого наручники, на высокое начальство начнут давить, а оно начнет давить на шефа, а шеф размажет меня.

Я проводила подонка-свидетеля до двери под его скулеж, что я испортила ему безделье, и посмотрела, как он закурил и свалил домой. Было уже почти десять утра. День разгорался в меру своих убогих возможностей – хиленький серый свет, ежеминутно перебиваемый тучами. Я притулилась у внешней стены здания, не обращая внимания на холод, пробиравшийся под жакет, и позвонила Софи, пока меня не взяли в оборот. Жирные отпечатки пальцев наркобарона в спальне у Ашлин или отчетливое пятно крови на перчатке Рори вернули бы мой день в правильное русло.

– Привет, – сказала Софи. – Ничего, если я включу громкую связь? Эту вазу нужно доставить в целости обратно в Голоуэй по делу О’Флаерти, а я готова поклясться, что недоумки из транспортировки улик используют такие вещи для игры в футбол, поэтому я сама ее упакую. В годовой запас пузырчатой пленки. Я у себя в кабинете, никто нас не слышит.

– Конечно. Ты получила вещи нашего подозреваемого?

– Да. Серые нейлоновые перчатки, черное шерстяное пальто, а также брюки цвета морской волны, две льняные рубашки, бледно-голубой пуловер, красные шерстяные перчатки, вязаные шерстяные варежки, серьезно, и черный шерстяной шарф из его квартиры. И отпечатки пальцев.

Судя по звукам, Софи пустила в ход клейкую ленту.

– Для информации: Бреслин приперся ко мне вчера вечером. Хотел получить все отчеты с места преступления и всю электронику Ашлин.

Камень впился мне в спину сквозь жакет.

– И ты ему дала?

– А как ты думаешь? Выкусить я ему дала. Ввалился, этакий охотник за головами, рассказал, как он счастлив, что именно я работаю над этим делом, что ни один другой эксперт даже не приближается к моему уровню, это каким же идиотом надо быть, чтобы подумать, что, оскорбляя моих коллег, он сможет наладить со мной отношения?

Снова заскрежетал скотч.

– Я сказала, что результаты пока не готовы и что это дело не единственное на всем белом свете, а компьютерщики еще даже не начали проверять ее электронику. И это правда. Ну, почти что. Бреслин не обрадовался, но продолжал подбивать клинья. В конце визита я думала, что он сейчас откуда-нибудь выдернет корзину с цветами.

– У меня намечается душевная беседа с Бреслином, – сказала я. Мне хотелось расцеловать Софи. – А насколько далеко вы продвинулись на самом деле?

– Отчеты готовы, и ты можешь получить их в любую минуту. Я попросила своих ребят поработать допоздна. Но если хочешь, чтобы этот жополиз не добрался до отчетов прежде тебя, то лучше, чтобы он думал, будто ты на пару шагов позади от того места, где находишься сейчас.

– Это непременно. – И я мысленно показала Бреслину средний палец. – Ты просто лапочка. Нашли что-нибудь интересное?

Софи издала неопределенный звук.

– Черные волокна на теле жертвы подходят к пальто подозреваемого, но это не так ценно, как может показаться. Таких пальто полно, и волокна подойдут к половине черных шерстяных пальто в этом городе. Нет совпадений по шарфу. Никакой крови на его вещах, а это значит, что даже если это ваш мальчик, то перчатки на нем были другие. Извини.

– Ну что есть, то есть, – сказала я. Неудивительно. Даже у Рори хватило бы мозгов найти урну и выбросить окровавленные перчатки. – Продолжим искать. Есть что-то новенькое с места преступления?